Истоки современного якутского литературного языка были заложены в XIX в. Еще в 1940-х гг. Е.И. Убрятова писала, что обогащению литературного якутского языка способствовало и то, что в него вошло все созданное ранее якутским народом - небольшой дореволюционный опыт литературного языка, остававшегося на границах разных прогрессивных изданий и богатый опыт устного литературного языка и замечательного якутского фольклора. Истоки якутского литературного языка можно обнаружить в "Воспоминаниях" А.Я. Уваровского (1848), в миссионерских учебниках для якутов, в переводах церковных книг, в "Образцах народной литературы якутов", издаваемых Э.К. Пекарским. Якутские письменные тексты, рассчитанные на более широкий круг читателей, находим в якутских отделах первых газет, в первом якутском журнале "Саха саҥата". На страницах этих изданий были напечатаны первые произведения писателей А.Е. Кулаковского, А.И. Софронова, К.О. Гаврилова, В.В. Никифорова, хорошо обработанные фольклорные произведения, собранные С.А. Новгородовым. Большинство оригинальных публицистических статей в этих газетах и журнале отличаются сочным, выразительным, эмоционально-экспрессивным стилем, в нем органически слились три стихии: непринужденная разговорная речь, обобщенные формы народного обработанного над диалектного выражения - языка фольклора и ораторской речи. В целом следует заключить, что в этих изданиях появились первые, вполне выразительные ростки особого публицистического стиля - на красочный, орнаментальный, иногда даже аллитерированный ритмический слог накладываются довольно заметные выражения письменно-литературного происхождения, терминологическое употребление якутских слов, их активизация в контекстах, придающих им необычный в обиходно-разговорной речи социально-политический смысл (таковы например слова типа көҥүл 'свобода'; кырдьык 'правда'; тэҥ быраап 'равноправие', саҥа (эргэ) олох 'новая (старая) жизнь' и пр.др.). Судьбы языков, их "самочувствие", развитие и расцвет целиком зависят от состояния и перспектив того или иного литературного языка. В наше время и в будущем "просто" обыденный бытовой разговорный язык не имеет большой перспективы. Национальный литературный язык является объединяющей, сплачивающей нацию силой, обеспечивает преемственность поколений и поступательное развитие самой нации по пути прогресса и цивилизации. Таким образом, национально-общественное, социально-культурное значение развитого литературного языка трудно переоценить.
The modern Yakut literary language has its origins in the XIX century. In 1940 E.I. Ubryatova wrote that enrichment of the literary Yakut language was facilitated by the fact that it included everything created earlier by the Yakut people - a small pre-revolutionary experience of the literary language that remained on the borders of various progressive publications and a rich experience of oral literary language and remarkable Yakut folklore. The origins of the Yakut literary language can be found in the "Memoirs" of A.Y. Uvarovsky (1848), in missionary textbooks for the Yakuts, in translations of Church books, in "Samples of folk literature of the Yakuts" published by Е.К. Pekarsky Yakut written texts to a wider circle of readers find in the Yakut departments of the first newspapers in the first Yakut magazine "Sakha Sagata". The first works of writers A.E. Kulakovsky, A.I. Sofronov, K.O. Gavrilov, V.V. Nikiforov well-processed folklore works collected by S.A. Novgorodov were printed on the pages of these publications. Most of the original journalistic articles in these newspapers and magazines are rich, expressive, emotional and expressive style, it was an organic fusion of three elements: informal conversation, generalized forms of folk processed over dialect expression-the language of folklore and oratory. In general it should be concluded that in these publications first appeared, quite expressive sprouts special journalistic style-the colorful, ornamental, sometimes even alliteratively rhythmic syllable overlap quite noticeable expression in writing - literary origin, terminology the use of the Yakut words, their activation in contexts that give them unusual in everyday spoken language socio-political sense (these are for example words like: 'kunyl' freedom; kyrd'yk'truth; 'teng byraap' equality, "sanga (erge) oloh' new (old) life, etc.). In the future, the fate of languages, their"well-being", development and flourishing entirely depend on the state and of a literary language. In our time and in the future, "just" everyday spoken language has no great prospects. prospectso National literary language is a unifying, rallying force of the nation, ensures the continuity of g progressive development of the nation on the path of progress and civilization. Thus, it is difficult to ov national-social, social and cultural significance of the developed literary language.

Статья посвящена осмыслению гендерных аспектов "женского текста" на материале романа "Божья отметина" Ариадны Борисовой. Роман интересен с точки зрения жанрообразующих доминант, на основе которых определяются типологические особенности женской прозы. Исследование жанровых процессов позволяет понять основополагающие принципы творчества, творческий метод и стиль, раскрыть интерпретации модели мира в произведениях, существенные тенденции развития жанровой системы. В статье выявляются и раскрываются основные особенности поэтики "женского текста", такие, как тип авторского сознания, автобиографическая или мемуарная жанровая стратегия, специфический хронотоп, виды и типы психологизма, художественного конфликта, проблематика, интертекстуальность, телесность и другие. Роман "Божья отметина" определен как социально-психологический, при этом в его рамках наблюдаются синтетические жанровые признаки женской прозы, семейной хроники, романа-жизнеописания, автобиографической прозы. Выявляется доминирующая стратегия творчества – трансформации традиционных жанров и создание на их основе новых жанровых модификаций.
The article is devoted to the comprehension of the gender aspects of the “female text” based on the novel “God’s mark” by Ariadna Borisova. The novel is interesting from the point of view of genre-forming dominants, on the basis of which typological features of women's prose are determined. The study of genre processes allows us to understand the fundamental principles of creativity, the creative method and style, to reveal the interpretations of the world model in works, the essential tendencies of development of the genre system. The article identifies and describes the main features of the poetics of the “female text”, such as the type of author's consciousness, autobiographical or memoir genre strategy, a specific chronotope, types and types of psychology, artistic conflict, perspectives, intertextuality, physicality and others. The novel “God’s mark” is defined as socio-psychological, while in its framework there are synthetic genre signs of women’s prose, family chronicle, novel-biography, autobiographical prose. The dominant strategy of creativity is revealed - the transformation of traditional genres and the creation on their basis of new genre modifications.

В статье отражены результаты исследования архитектоники и поэтики книги стихов народного поэта Якутии Сем. П. Данилова. "Сэргэлээххэ көмүс ардах" ("Золотые дожди Сергеляха"), которая представлена как полноценная "первичная", политематическая, многосоставная, моносубъектная книга стихов. Она носит системно-целостный, контекстовый характер и определяет лирическую систему автора как самостоятельное художественное образование. Также установлено, что данное издание является наиболее полной "итоговой" проекцией лирической системы Сем. Данилова. Взаимодействие различных жанровых начал в издании (элегии, стихи-посвящения, поэмы) создает разные смысловые оттенки в динамике книги, что основано на развитии единой лирической мысли и полижанрового мышления поэта. Значительное место в жанровом аспекте книги отводится элегическому модусу. Превалирование элегических переживаний в лирике поэта мотивирует раскрытие философских рассуждений дидактического характера. В статье предложена классическая модель анализа итоговой книги стихов как особого метажанра применительно к поэзии Сем. Данилова. Анализируемое издание представляет собой яркий пример образца итоговой книги стихов в якутской литературе, отличающейся общей коллизией, единством мотивного комплекса, системностью и иерархичностью составляющих.
The article refl ects the results of the study of architectonics and poetics of the book of poems of the Yakutia national poet Sem. P. Danilov. "Sergeleheh kemus ardakh" ("Golden rains of Sergelyakh"), which is presented as a full-fl edged author's, "primary", polythematical, multi-component, monosubject book of poems. It is systemic and holistic, contextual character and defi nes the lyrical system of the author as an independent art education. It is also established that this edition is the most complete "fi nal" projection of the lyric system of Sem. Danilov. The interaction of various genre beginnings in the publication (elegies, poems-dedications, poems) creates different semantic nuances in the dynamics of the book, which is based on the development of a single lyrical thought and polygenic thinking of the poet. A significant place in the genre aspect of the book is given the elegiac mode. The prevalence of elegiac experiences in the lyrics of the poet motivates the disclosure of philosophical reasoning didactic nature. The article proposes a classical model for analysis the fi nal book of poems as a special meta-genre applied to the poetry of Sem. Danilov. The analyzed edition is a vivid example of a sample the fi nal book of poems in the Yakut literature, distinguished by a general collision, unity of the motive complex, systemic and hierarchical components.

Наследие А. С. Сыромятниковой до сих пор остается неоцененным по достоинству. Между тем сегодня с полным основанием можно утверждать, что как автор романов "Кыыс Хотун", "Родные просторы" и ряда повестей писательница внесла существенный вклад в развитие жанров прозы в якутской литературе и зарекомендовала себя как незаурядный мастер слова с оригинальным творческим методом. Если "Кыыс Хотун" по жанровой природе представляет собой синтетическое явление, сочетающее черты социально-психологического, историко-хроникального, воспитательного и даже так называемого "женского" романа, то "Родные просторы", как автобиографическое произведение, могут быть подвергнуты "перечтению" в русле концепции "места памяти". Художественное время в романе охватывает 1920-1930-е годы прошлого столетия, и в романе А. Сыромятниковой не прямо, а опосредствованно, через изображение внутренних, психологических нюансов и симптомов передаются сложная социально-политическая атмосфера, идейно-нравственные коллизии и конфликты этого сложного времени. В предлагаемой статье анализируется, как с "точки зрения" автобиографического персонажа воспроизводится исторический контекст эпохи. При этом выявлено, что в романе присутствует и образ автора, занимающий объективно-нейтральную позицию. Его прототипом является "первичный" автор - творец романа.
Anastasia Syromyatnikova’s legacy is still underestimated. However, it is obvious that the author of Kyys Khoyun (The Mighty Girl), "Native open spaces" and other novels made a significant contribution into the prosaic genres development in the Sakha literature and proved to be is an outstanding master of words, using a peculiar artistic method. Whereas Kyys Khotun represents a synthetic phenomenon, combining the features of the social-psychological,historical-chronic, educational and even so-called “female” novel, then "Native open spaces", as an autobiographical work, can be "re-read" in the concept of "memory place". The fictional time in the novel covers 1920-1930s of the last century; indirectly, through describing internal, psychological nuances and symptoms, A. Syromiatnikova depicts the complex social-political atmosphere, conceptual and moral collisions and conflicts of the time. In this article analyzes how the autobiographic character’s point of view presents the historical context of the age. At the same time,it is revealed that the novel also has the author with a neutral position. Her prototype is the “initial” author, the creator of the novel.

Статья посвящена описанию образования и грамматических функций одной из малоисследованных форм глагола тундренного диалекта юкагирского языка – причастия. Причастия тундренного диалекта рассматривались такими исследователями, как Е.А. Крейнович, Г.Н. Курилов. На основании обзора особенностей образования и функционирования причастий в тундренном диалекте можно выделить шесть причастных форм на =л, =йэ (=й), =чэ, =дьэ, эл +V =сьоон (=чуон), =мэ (=млэ /=мэлэ). Автор приходит к выводу, что причастия тундренного диалекта юкагирского языка имеют формы настоящего, прошедшего и будущего времени; являясь глагольной формой, образовываются от производных глагольных основ вида или залога; субстантивируются.
The article is devoted to the description of formation and grammatical functions of participle, one of the unexplored forms of the verb of tundra dialect of the Yukaghir language. The participles of the tundra dialect were considered by such researchers as E.A. Kreinovich and G.N. Kurilov. On the basis of a survey of the peculiarities of the formation and functioning of participles in the tundra dialect, six participial forms can be distinguished: =l =ie (=i), =che, = die, el + V =sioon (=chuon), =me (=mle / =mele ). The author comes to the conclusion that the participles of the tundra dialect of the Yukaghir language have the forms of the present, past and future tenses; being a verbal form, is formed from derivatives of verbal foundations of a kind or a pledge; substantivate.

Рассматривается выражение персональности в зависимой предикативной единице (ЗПЕ) сложноподчиненного предложения (СПП) якутского языка в сопоставлении с тюркскими языками Южной Сибири. В якутском и тувинском языках в роли зависимого сказуемого личное предикативное склонение причастий выступает регулярно, в хакасском языке данное явление наблюдается не во всех видах СПП. В отличие от тувинского и хакасского языков, деепричастия якутского языка в зависимой части полипредикативных конструкций (ППК) спрягаются по лицам обязательно. Тувинский язык отличается разнообразием типов личного спряжения в зависимой части синтетико-аналитических ППК. Общим для всех трех языков оказалась структура подлежащных СПП, где субъект ЗПЕ выражается формой причастия с притяжательными аффиксами.
In this article examines the expression of personality in the dependent predicative unit of the complex sentence of the Yakut language in comparison with the Turkic languages of Southern Siberia. In the Yakut and Tuvinian languages in the role of the dependent predicate personal predicative declension of participles appear regularly, in the Khakassian language this phenomenon is observed not in all types of complex sentences. Unlike Tuvinian and Khakassian languages, gerunds of the Yakut language in the dependent part of the polypredicative constructions are conjugated by persons necessarily. Tuvinian language is distinguished by a variety of types of personal conjugation in the dependent part of syntheticanalytical polypredicative constructions. Common to all three languages was the structure of subject complex sentences, where the subject of the dependent predicative unit is expressed by the form of participle with possessive affi xes.

При описании фразеологии разных языков учеными предлагались классификации, основанные на структурных и семантических принципах. На основе опыта изучения фразеологизмов в русистике мы попытаемся провести типологию фразеологических единиц (ФЕ) якутского языка. Классификация фразеологизмов основывается на лексико-грамматической характеристике и синтаксической функции. Такая классификация проводится в якутском языке впервые. ФЕ делятся на субстантивные, адъективные, адвербиальные, глагольные, количественные. В свою очередь, данные разряды фразеологизмов делятся на семантико-тематические группы. Субстантивные ФЕ создаются для образной номинации предметов, явлений, лиц, абстрактных понятий; адъективные ФЕ выступают обозначениями разнообразных признаков, качеств, свойств как людей, так и предметов и явлений, отвлеченных понятий, состояний лица; адвербиальные фразеологизмы имеют значение качественной характеристики действия или процесса; глагольные ФЕ обозначают действия и состояния, количественные фразеологизмы обозначают количество лиц или предметов. Данные разряды фразеологизмов, являясь номинативными единицами, называют то или иное явление действительности. Фразеологизмы этих групп по лексикограмматическому значению и синтаксическим функциям эквивалентны существительным, прилагательным, наречию, глаголу, числительным.
In describing the phraseology of different languages, scientists proposed classifications based on structural and semantic principles. Based on the experience of studying phraseology in Russian philology, we will try to conduct a typology of phraseological units of the Yakut language. The classification of idioms is based on the lexico-grammatical characteristic and syntactic function. This classification is performed in the Yakut language for the fi rst time. Phraseological units are divided into substantive, adjective, adverbial, verbal, quantitative. In turn, these ranks of phraseological units are divided into semantic-thematic groups. Substantive phraseological units are created for a figurative nomination of objects, phenomena, persons, abstract concepts; Adjective phraseological units are the designations of various features, qualities, properties of both people and objects and phenomena, abstract concepts, states of the person; Adverbial phraseological units have the value of a qualitative characteristic of the action or process; Verbal phraseological units denote actions and states, quantitative phraseological units denote the number of persons or objects. These categories of phraseological units, being nominative units, call this or that phenomenon of reality. The phraseological units of these groups in terms of lexical and grammatical meaning and syntactic functions are equivalent to the noun, adjective, adverb, verb, numerals.

Необходимость словесного обозначения стран света возникла у народов с незапамятных времен. Однако у разных народов существовали различные системы словесного обозначения стран света – от цветового до линейно-пространственного. Они прошли длительный и сложный путь исторического развития. Многочисленные опустошительные войны, вынужденные переселенческие движения, пастбищно-промысловая и другая жизненно важная необходимость заставляли древних предков якутов постоянно перекочевывать с места на место и хорошо разбираться в названиях и направлениях пространственной ориентации. Существующие сегодня якутские названия стран света, похоже, появились в более позднее время (на основе самого якутского языка из тюркского же языкового материала) в результате значительных фонетических видоизменений, лексико-семантических преобразований древнетюркских слов-названий пространственной ориентации. В то же время они в какой-то мере свидетельствуют о начале и направлении древнейшего переселенческого движения и одновременно отражают древнейшие связи и взаимовлияния, традиционно установившиеся обычаи и привычки у различных народов, тюркских и иных племен, в том числе и ураангхай-сахаларов.
The need for verbal designation of the countries of the world has arisen among peoples from time immemorial. However, different nations have different systems of verbal designation of the countries of the world - from color to linear-spatial. They passed a long and complex path of historical development. Numerous devastating wars, forced resettlement movements, pasture-fi shing and other vital necessity forced the ancient ancestors of the Yakuts to constantly move from place to place and to understand well the names and directions of spatial orientation. Today, the Yakut names of the countries of the world, it seems to have appeared at a later time (based on the Yakut language from the Turkic language material) as a result of significant phonetic modifications, lexical-semantic transformations of the ancient Turkic words-names of spatial orientation. At the same time, they to some way indicate to the beginning and direction of the oldest migratory movement and simultaneously reflect the oldest connections and mutual influences, traditionally established customs and habits among different peoples, Turkic and other tribes, including the Urangkhai-Sakhalars.

Статья посвящена доктору филологических наук, старшему научному сотруднику отдела фольклора и литературы Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, заслуженному работнику образования РС(Я) А. Н. Мыреевой.

Статья посвящена музыкальному и общественному деятелю, хомусисту-импровизатору, специалисту в области синтаксиса, экспериментальной филологии, языковой политики и этномузыки, профессору кафедры якутского языка Института языков и культуры народов Северо-Востока РФ Северо-Восточного федерального университета им. М. К. Аммосова Ивану Егоровичу Алексееву.